Он увидел ее первым. Да ее невозможно было незаметить... Яркие буквы ее сообщений отчетливо выделялись на черном экране монитора. "Девушка..." - промелькнуло у него в голове. Конечно, девушка. Разве мог мужик выбрать себе такое прекрасное прозвище, как GreenLady. Да... Девушек явно не хватало в чате, и появление GreenLady сыграло свою роль. Тут же все обратили на нее внимание и стали посылать кучу сообщений. Леха сначала чуть чуть подождал, потом решил что-то написать, потом стал думать: что бы написать такое неожиданное и нестандартное, как вдруг... Да, она обратилась к нему. Обратилась с одной короткой фразой: " Привет... Давай побалтаем... Наедине... А то все эти... Надоели". Леха оторопело смотрел на монитор и несколько раз перечитал сообщение. Оно не изменилось... И вот они остались наедине.Здесь их никто не мог видеть... И они начали разговор. Точнее, разговор начала она, а он всего лишь поддержал беседу. Они долго беседовали... Беседовали ниочем, просто так. Но за время этой беседы он узнал многое о ней. Она тоже его хорошенько узнала. Они делились своими радостями и печалями. Спокойно открывали друг другу то, что не скажешь даже близкому человеку. Время близилось к утру. В Лехиной пепельнице уже не осталось свободного места. И вот она сказала: "Ладно, до завтра. Мне спать пора. Еще увидимся ". Еще увидимся... Последняя фраза больше всего понравилась Лешке, и глупо улыбаясь он пошел спать...
На следующее утро его разбудил будильник. Несколько часов сна сильно отразились на Алексее. Он выглядел помятым, болела голова. Но он не чувствовал всего этого. Все это было в стороне. Он вспоминал вчерашнюю незнакомку... И тут Леха понял, она ему нравилась... Да нет, он даже влюбился в нее. "Черт, - подумал Леха, - а ведь я даже не знаю , как ее зовут..." И с надеждой на ночную встречу, Леха поперся на работу. На работе все валилось из рук. Вечно слаженый в работе, он по ошибке удалил каталог с годовым отсчетом. Затем облазил мышкой весь Нортон в поисках кнопки ПУСК. Да... Рабочий день не удался. Сотрудники смеялись над его неудачами: " Что, Леш, никак влюбился...". "Влюбился,"- отвечал Леха, мысленно представляя GreenLady. "А какая она?" -не унимался кто-то. "Она... Она хорошая, правда я ее не видел, но я знаю это. Мы с ней много говорили и... я никогда еще не встречал такой девушки. У нас нет друг от друга секретов... Она все понимает и самая лучшая...". Все посмеялись. Конечно, ведь они его и не понимали. Они вообще слабо представляли, что такое чат, и как это прекрасно. Только он знал это... Но , время идет своим чередом и рабочий день закончился. Вскоре пришла ночь. Леха дождался ее в страшных мучениях. Он не находил себе места, мучился, умирал от безделья. Но он выжил. Выжить ему помогала надежда. Надежда снова увидеть ее, читать ее веселые реплики и радоваться вместе с ней. И вот ночью он встретил ее , и они опять болтали до утра. И опять утром у него болела голова. И еще у него был помятый, но счастливый вид... И он снова тормозил на работе... Ночные встречи продолжались неделю. Это была неделя блаженства. Жизнь у Лехи превратилась в мучения на работе и отдых ночью. Он жил только этими ночными часами. Все остальное его перестало интересовать. Он только иногда ел и ходил в туалет, что- бы поддержать свою физическую оболочку. В это же время его разум находился где-то в другом месте. Алексей ждал... Ждал ночи. А ночью он общался и общался. Притом только с ней. В течении ночных разговоров он понял, что любит ее... нет... любит- это мало сказано. Он просто обажает ее и не представляет свою жизнь без этих вот ночных разговоров. Жизнь реальная потеряла для него смысл. Только чат, только GreenLady... За неделю они обменялись фотографиями. Леха послал ей свою фотку, на которой он изображен в грязных , потертых джинсах, поношеном шерстяном свитере и больших очках. Леха всегда стеснялся своей внешности. Он никогда не был симпатичным, но его возлюбленная сказала, что он даже очень ничего. Главное - не внешность. Главное- чтоб человек хороший был. В ответ он получил ее фотографию. Она была немножко раздета. К фотографии прилагалось письмо, в котором она говорила, что любит сниматься чуть чуть обнаженной. Но свои фотографии она показывает только ОЧЕНЬ близким людям. Она назвала его ОЧЕНЬ близким человеком. Ему это льстило. На фотографии была изображена достаточно симпатичная девушка.
Легкая обнаженность делала ее еще больше привлекательной и в то же время какой - то недоступной. Она ему понравилось. И глядя на ее обнаженные груди он понял, что не может теперь жить без нее, что ему надо увидеть ее и сказать... сказать все о своих чувствах. Первый раз в жизни у него появилась потребность говорить. Именно говорить, а не набивать на клавиатуре слова и предложения. Она как будто прочитала его мысли. Кстати , такое происходило часто. Она на шаг вперед знала все, что он скажет и опережала его. Сама шла на встречу. Делала шаг вперед. Так и на этот раз она договорилась о встрече. О встрече на станции метро. Он не знал, куда они пойдут дальше, а она даже и не говорила. Идей было много , денег, как всегда, мало... Но несмотря ни на что он ждал ее. Ждал и надеялся на лучшее...
Он появился в назначенном месте на 17 минут раньше. Он сел и ждал, нервно сжимая в руках скромный букет, состоящий из трех гвоздик. Он не замечал времени. его голове крутились обрывки ее рукописных фраз. Затем у него перед глазами встала ее фотография. И эти обнаженные груди... В таком состоянии, кажется, он просидел доcтаточно долгое время. Дольше чем ему хотелось бы. Из этого состояния его вывел смех. Поглядев на часы он понял, что просидел здесь уже час, а она так и не пришла. Смеялся парень, парень помоложе,но в таких же больших очках. У парня были гнилые зубы, мерзкая ухмылка и неприятный запах изо рта. Да, Леха даже чувствовал этот неприятный запах. "Тоже компьютерщик,- промелькнуло у Лехи в голове, - И над чем он там так смеется?" Тем временем парень непереставал смеяться, сквозь смех повторяя заветное для Лехи слово: GreenLady. Этот очкастый ублюдок считал свою тупейшую шутку верхом остроумия

Удивительно,))))первый раз слышу подобное.Даже не внриться.

Жидкость - белая, вязкая, без запаха, имеет терпкий не встречаемый в пищевых продуктах вкус, при попаданиях на чувствительную кожу лица оставляет красные пятна раздражения, при попадании внутрь бывают дети. Или не бывают, и тогда необходимо выяснить, причиной тому принимающая плоть или свойства самой этой жидкости.

Тиму срочно нужна была справка, справка в гинекологическую клинику, где ему предложили подработать донором. Только сдавать нужно было не кровь, а собственное семя. Его приобщил к этому делу институтский приятель, мающийся от вечного недостатка денег. Тиму деньги нужны были не меньше, и, рассудив, что все равно с его гиперсексуальностью постоянно приходится снимать напряжение в унитаз институтского туалета днем, и при этом еще предостаточно оставалось сил на многочисленных любовниц вечером, не лучше ли получать за это деньги, да еще приносить пользу нуждающимся в этом бедняжкам. Моральные проблемы, вроде анонимного отцовства, Тима трогали мало. И вообще, его мало, что трогало в этой жизни.

Он был молод, здоров, умен и сексуально необычайно привлекателен. В институте за глаза его звали: “Производитель”. Но и без этого Тим прекрасно видел в глазах знакомых и случайно встреченных женщин этот неизменно поднимающий настроение взгляд восхищения и нескрываемого интереса.

В гинекологическом диспансере, куда его направили, пожилой уролог долго и задумчиво дергал его за мошонку, затем что-то записал к себе в журнал, выдал Тиму стеклянную пробирку и послал куда-то по коридору в комнату без номера взять у самого себя семенную жидкость на анализ.

- Как? - не понял Тим.

- Может, тебе показать, как?!

- с сарказмом и прямотой всех урологов сказал старенький врач.

- Руками, а как же еще. -

-а! - протянул Тим, и непроизвольно улыбнулся глупости происходящего.

- Честное слово, как дети! - друг деланно рассердился уролог.

- Все надо объяснять. Пройдешь до конца коридора, потом налево и там, у лаборантки возьмешь ключ. Через три дня придешь за результатом. Все.

Тим вышел из кабинета, держа в кулаке перед собою, как какую-то драгоценность, пробирку и двинулся вглубь коридора. Очень скоро он стал ловить на себе внимательные взгляды всех без исключения женщин, сидящих вдоль стен в очереди на прием в другие кабинеты. Казалось, они были прекрасно осведомлены, куда и с какой целью Тим несет перед собою эту дурацкую пробирку. Никогда прежде Тим не чувствовал себя более смущенным и зажатым. Трудно было придумать для всегда самоуверенного Тима пути позорнее, чем эти двадцать метров по коридору, в сопровождении насмешливых, цинично оценивающих и даже жалеющих взглядов девочек-подростков, красивых молодых баб и женщин в предклимаксовый период.

Наконец он достиг спасительного поворота налево, где коридор делал странный зигзагообразный изгиб и утыкался в маленькую залу с пустым столом у окна. Только Тим перевел дух, как сзади послышалось быстрое биение каблучков и нежный девичий голос спросил:

- Вы на анализ эякулята? />
Тим обернулся и увидел перед собою белый халатик, одетый на тонкую невысокую девичью фигурку, венчаемую красивой головкой с заколотыми назад мощным хвостом темных волос. Почему-то сразу ему показалось, что под халатом у девушки ничего нет, так хорошо под накрахмаленной тканью выделялись две острые грудки и хорошо развитые бедра. Но потом он понял, что это впечатление создавали длинные тонки ноги в темных чулках, выходящие прямо из-под края короткого халата и черная сильно декольтированная кофточка, открывавшая всю шею и тонкие ключицы девушки. Чуть вздернутый носик и едва заметные усики над изящными губками идеально сочетались с большими темно зелеными глазами, смотрящие на Тима со странной смесью брезгливости и женского интереса. Впрочем, в этот момент Тиму этот взгляд совсем еще юной лаборантки показался завершающим ударом после пути на Голгофу по нескончаемому коридору:

- Да нет, мне всего лишь надо подрочить в пробирку, - с язвительно и злой интонацией проговорил он.

Девушка прыснула в кулачек и, пройдя к столу, протянула Тиму ключ.

- Лаборатория работает до шести, так что поторопитесь, - сказала она, и в этот момент взгляды их соединились в странный энергетический мост.

Казалось, в одно мгновение они рассказали друг другу все свои чувства и мысли. Самое удивительное, что у обоих они абсолютно совпадали. В это мгновение Тим осознал, что самое сексуальное у женщины - это не ноги, не бедра и не грудь. Самое сексуальное у женщины - это ее взгляд. Именно он заставляет кровь приливать к голове и чреслам, а мысль терять контроль и направление. Надо же было случится такой встрече! И где! Перед самым мастурбационным кабинетом. Комедийность ситуации не знала себе равных. С трудом попав дрожащими руками ключом в замок, готовый провалится на месте Тим ввалился в пустой кабинет и захлопнул за собою дверь. Затем он повернул ключ с обратной стороны и притих. Он явственно услышал, как девушка отодвинула стул и села за свой стол. Тим перевел дух и оглядел место предстоящего анализа. Перед ним находилась абсолютно пустая комната, площадью метров десять, окрашенная омерзительной серо-зеленой масляной краской на две трети своей высоты. Окно также на две трети были неаккуратно замазано белой краской. Из мебели в комнате нашлась одна кушетка, обтянутая черным дерматином и белый сиротливо торчащий из стены умывальник, естественно только с одним “холодным” краном. Слава богу, мыло и полотенце сбоку были на месте. Ни одной картинки или какого либо вдохновляющего объекта во всей комнате не обнаружилось. В этих стенах приходили любые мысли, по большей части мрачные, кроме тех, которые нужны мужчине для совершения неестественного, но порою столь необходимого акта насилия над собою. Тим расстегнул ширинку и чуть не оглох от гула в пустых стенах от расстегиваемой молнии. Не было ни малейшего сомнения, что симпатичная лаборантка в соседнем помещении прекрасно все слышит. Тим тоскливо оттянул модные “семейные” трусы со скелетами в позах из “Кама Сутры” и достал своего совершенно вялого приятеля. Сама мысль, заниматься сейчас этим, когда за тонкой стенкой сидит столь привлекательное создание, была отвратительна. Но Тим для порядка все же совершил пару поступательно-возвратных движений, что, как и следовало ожидать, не вызвало в его органе ни малейшего отклика. Оказывается, в природе не сыскать людей ранимее в вопросах пола, чем мужчины. Это обстоятельство связано с загадочным фактом, что мужской вторичный половой признак не поддается никакому сознательному контролю индивида, им обладающим.

Он вообще, в некотором смысле, существо вполне самостоятельное и ужасно своенравное. Он может проснуться, когда ему вздумается, что особенно неудобно в людных собраниях. Но он же может совершенно необъяснимым предательством не откликнутся на громкий призыв в самый ответственный момент интимных отношений. И что ты с ним не делай, хоть грози отрезать, ответа не последует. Даже наоборот, его пренебрежение своими обязанностями может приобрести издевательски стойкий характер. Попадаешь в заколдованный круг: чем больше волнуешься, тем меньше шансов на успех, чем меньше видишь шансов на успех, тем больше волнуешься. Особенно часто неприятности случаются, скажем, где-нибудь на лестничной площадке, где мимо, мешая сосредоточиться, постоянно шныряют жители с наглыми требованиями подвинуться, пожарные тянущие рукав тушить пожар и прилипчивые школьники со своими советами.

Ситуация похоже была безвыходной, в одной руке Тим держал пробирку в другой свой безвольный орган, а за стеной сидела прекрасная незнакомка. Дрочить не хотелось вообще. Так прошло минут десять, во время которых Тим пробовал настроится на рабочий лад, вспоминая все самые занятные эпизоды из своей сексуальной практики, (вспомнил даже эпизод с собачкой из школьных лет), но как только ум его возвращался к этой мрачной комнате и необходимости не только довести себя до оргазма, но и при этом выстрелить точно в малюсенькое отверстие пробирки, всякое наполнение, как из спущенного воздушного шарика, покидало его пещеристые тела, несмотря на весь отчаянный массаж. Неожиданно в дверь негромко, но твердо постучали. Тим от испуга чуть не выронил пробирку. Он быстро заправил все внутрь и застегнул штаны.

В дверь еще раз постучали, и неуверенный девичий голосок спросил:

- Вы скоро, а то мне уже домой пора?

Тим сжал зубы, но промолчал.

- Вам что, плохо? Почему вы молчите?

Тиму уже было нечего терять, он тихо подошел к двери, молча повернул ключ, и, отпрянув, застыл в тоскливо-любопытном ожидании: “Войдет или не войдет!” “Боже, а если войдет!”.

После небольшого замешательства дверь медленно приоткрылась, и в просвет заглянул милый девичий профиль, и, с испугом вглядываясь в темную фигуру молодого парня, спросил:

- Вы чего?

- Ничего, пытаюсь настроиться, а вы мне мешаете.

Кстати, может быть, вы мне поможете.

- Я!- опешила девушка от неожиданности.

Такого, видимо, в ее практике еще не случалось.

- Да, вы. А почему бы и нет, в конце концов, анализ крови медсестры берут, чем анализ спермы хуже. Этот довод, видимо, поставил девушку в тупик. Тим почувствовал, что это переломный момент. Сейчас ни в коем случае, нельзя было ей дать сразу отказаться, тогда уже точно нельзя будет ни на что рассчитывать.

- Если хотите, я вам даже заплачу. Мне очень нужно, а второй раз я позора в вашем дурацком коридоре не перенесу.

- Заплатите?! Вы с ума сошли. Вы понимаете, куда вы пришли?

- Конечно, поэтому и обращаюсь за помощью. Ладно, с деньгами я пошутил, но вы же давали клятву Гиппократа. Не бросите же вы страждущего без помощи? - Вообще-то еще не давала, я только собираюсь на медицинский.

Я здесь прохожу практику от медучилища.

- Каким доктором хотите стать?

- Гинекологом.

- Отлично.

Когда еще вам представится такой замечательный случай изучить, как это все работает. Тем более и делать-то вам ничего не надо. Вы только побудьте здесь, пока я буду онани… брать у себя анализ, а то без вдохновения в этих ужасных стенах у меня точно ничего не получится.

Было видно, как в молодой девушке борются два противоречивых желания: побыстрее убежать и другое, еще невысказанное, но ужасно заманчивое на грани безрассудства желание остаться.

- Ну, если только поприсутствовать, - вдруг, озорно улыбнувшись, решилась она и, помахивая неуверенно руками, шагнула внутрь кабинета.

- И вам не будет стыдно?

- Наоборот.

Будем считать, что вы врач, а я пациент. Никто же не стесняется своей наготы на операционном столе.

- Ну, вы скажете! Я пока еще в операциях не участвовала.

- Ну, хорошо, где врачи еще видят обнаженное тело?

- Еще в морге - у нас недавно практика была. -

Вот и прекрасно, представьте, что я голый мужчина в морге.

- Ой, только не это. В ее голосе явно прозвучала нежность и ужас одновременно.

- Ну, хорошо, хорошо, я пошутил.

Пусть это будет обычный осмотр доктором своего пациента. Более того, вам даже на это смотреть не обязательно. Просто побудьте, чтобы у меня воображение лучше работало. А смотреть можете в окно.

- Там ничего не видно.

- Ах да. Тогда можете книжку, что ли, почитать.

- Вы думаете, я смогу читать, пока вы будете ЭТО делать?

Нет уж, проходить практику, так проходить. Вы будете не против, если я посмотрю?

Сказав это, девушка тут же смутилась, что ясно можно было заметить по ее порозовевшему лицу.

- Наоборот, это мне будет даже помогать. У вас такой привлекательный взгляд.

Их взгляды опять встретились, и произошла еще один молчаливый обмен безумными сообщениями: “А ты ничего! Как здорово, было бы оказаться в твоих объятиях” - “Ты просто сумасшедше привлекательна, особенно в этом халатике. Интересно было бы посмотреть, что там под ним”.

Тим быстро, чтобы девушка не успела передумать, закрыл дверь и повернул ключ. Лаборантка настороженно на него посмотрела.

- Садитесь, не бойтесь. Хороши же мы будем оба, если кто-то вдруг зайдет! Девушке понравился аргумент, она снова мило прыснула в кулачек и уселась на кушетку. Однако смех ее тут же прошел, когда она увидела, как молодой человек расстегивает штаны и достает свой мужской орган.

Глаза ее расширились, и она, остолбенев, стала наблюдать, как под быстрыми движениями взад-вперед этот орган стал расти, наливаться пурпурным цветом и вообще вести себя, как самостоятельное живое существо. Вид этого процесса загадочно завораживал, лишал воли, и еще являлся источником легкой слабости и тянущего невероятно приятного ощущения внизу живота.

В какой-то момент ей безумно захотелось самой схватиться за этот заполнивший все пространство столб и понять, как это у него все работает. Тим и сам заметил, как девушка неотрывно следит за его движениями, и понял, что более удобного случая у него не будет.

- Хотите попробовать, как все у него действует, - по-деловому спросил он.

- Чисто как врач, ради науки.

Тим не дал лаборантке опомнится, быстро подошел к кушетке, решительно взял ее руку и положил ее сверху на свою торчащую колом плоть.

Девушка в первое мгновение отпрянула, но Тим крепко удерживал ее ладонь у себя на паху. Потом он медленно убрал свою руку, и скоро почувствовал, как маленькая ладонь сама сжала его горячую плоть. Тим снова положил свою руку сверху и стал медленно водить вверх вниз, как бы давая ей урок по вождению.

Милая ученица быстро усвоила урок и взяла управление его аппаратом в свои руки. Сердца молодых людей яростно бились, а глаза их горели азартом и безумной страстью. Очень скоро рука девушки от непривычки устала, а на лице ее нарисовалось отчаяние. Внезапно, она слегка оттолкнула его, быстро встала, задрала себе юбку и приспустила чулки вместе с белыми трусиками.

Затем повернулась к нему задом, уперлась руками в кушетку и, подняв к нему голову, посмотрела на него умоляющим взглядом, как бы приглашая быстрее войти в нее. Тим заметил, как по изнанке ее приспущенных трусиков каплями стекает какая-то прозрачная как слеза жидкость.

Присмотревшись, он понял, что источник этой влаги находится между ее обращенных прямо к нему слегка расставленных ягодиц. Даже в полумраке этой странной комнаты он увидел ярко-красный цвет ее еще не потемневшего по-детски аккуратного входа внутрь. Именно он при каждом ее нетерпеливом движении источал капельки увлажняющего нектара, как надрубленная весной береза испускает свой сок.

Тим просто не мог удержаться и, наклонившись к этому дивному источнику, прильнул губами, чтобы утолить свою разгоревшуюся жажду. Как только он прикоснулся губами к ее набухшему от крови влажному влагалищу, она вздрогнула всем телом, изогнулась и страстно выдохнула:

“Да!”

Никогда еще ни до не прежде Тим не получал такого удовольствия от ласк интимного женского органа. Он посасывал губами ее скрытые губы, проникал глубоко языком, дотрагиваясь до твердого самого важного у женщины шарика, несильно прикусывал весь цветок сразу, чуть-чуть оттягивал и отпускал, чувствуя, как ее плоть скользит между зубами. При этом ее нежное мясо приобрело совершенно ненатуральный ярко пурпурны цвет, и казалось, кровь сейчас прорвет тонкую границу и зальет ему лицо. Наконец, он почувствовал, как ее руки потянули его вверх, и понял, что она хочет его в себя целиком.

Тим распрямился, быстро смочил слюной свой заскучавший от простоя орган и быстрым ударом вошел в ее еще небольшую, обрамленную темными волосиками, необычно красивую пещерку. В этот момент, девушка, как ему показалось, чуть не захлебнулась воздухом. Чуть отдышавшись, она полностью забралась ногами на кушетку, уперлась головой и руками в стену и откликаясь на каждое его движение дыханием и стоном, стала терпеливо принимать мощные удары его бедер в свои еще не обремененные излишним жиром ягодицы. Тим уже почти ничего не чувствовал, не видел и не слышал. Его тело превратилось в один большой молотобойный аппарат, который с каждым ударом, загонявшим молот в ждущее его отверстие, поднимался на одну ступень, приближающую его существо к вершине. Вокруг не было, ни уродливых стен, ни поликлиники, ни города, ни земного притяжения.

Он и божественное дивные ягодицы, в которые он входил, казалось, все глубже и глубже, находились где-то далеко во вселенной и не имели ничего общего с действительностью. Вдруг он услышал, приглушенный яростный стон и ощутил, что тело впереди него судорожно сжалось и прервало на секунду дыхание. Маленький вход, обхвативший его всеми своими горячими стенками, стал сильно пульсировать, то обхватывая его орган, то отпуская. Никогда прежде Тим не наблюдал у женщины таких явных признаков оргазма. Это был знак и для него. Сосредоточившись полностью на своих ощущениях, он уже почти в бесчувствии ощутил приближение ЭТОГО. “В рот, сделай это мне в рот!” - вдруг услышал он жаркое дыхание впереди.

После этого кто-то вырвал его плоть из адской топки, и жадно обхватил нежными губами. И здесь, то что так долго копилось в нем вдруг вырвалось толчками наружу. Сжав зубы, рыча, напрягая каждый мускул в теле, он, наконец, разрешился от сладостного и такого невыносимого бремени.

Несколько минут спустя Тим открыл глаза и попытался осознать, где он находится, и что это было. Пред его взором он нашел уже знакомую комнату с ужасно выкрашенными стенами.

В полумраке возле умывальника он увидел мелькание белого халатика. Это была девушка-лаборантка. В ее руках он увидел пробирку, в которую она аккуратно, чтобы не промахнутся, выливала изо рта содержимое. Когда пробирка заполнилась на одну треть, она сделала глотательной движение, после чего острым язычком облизала мокрые пунцовые губы и улыбнулась.

- Для анализа этого хватит.

Я пошла, ключ положишь на стол, - сказала по будничному девушка, затем одернула свой накрахмаленный и слегка смятый халатик, оправила юбку и волосы и вышла из комнаты вон.

Пока он приходил в себя, мыл руки и все остальное, затем застегивался, прошло несколько минут. Так что когда Тим вышел из комнаты и стал запирать дверь, оказалось, что девушки-лаборантки и след простыл.

Положив на стол ключ, он бросился на ее поиски. Однако блуждания по лабиринтам поликлиники никаких результатов не дали. Большинство кабинетов уже были закрыты, а случайно встреченная уборщица накричала на него, что все уже разошлись по домам, и ему тут в “грязных сапожищах” делать нечего (это было сказано о чистых и изящных ботинках), так как ей надо мыть полы.

Три дня спустя, Тим заехал за справкой. Получив в регистратуре бумажку с результатами, он с замиранием сердца дошел знакомыми поворотами до закутка, ведущего к той комнате мастурбатора. Но к его разочарованию, вместо симпатичной лаборантки за столом сидела крашенная под блондинку женщина лет сорока с пожухлым лицом, неумело прикрытым красно-голубым чрезмерным макияжем, и остатками давно растаявшей фигуры.

- Вам нужен ключ от комнаты? - спросила она кокетливо.

- Нет, нет. Я, кажется, заблудился, - проговорил Тим и быстро ретировался к выходу из поликлиники На улице он весело рассмеялся и развернул выданную справку.

Вот ее содержание: Анализ эякулята: ФИО, Объем -2мл. Цвет - белый. Кол-во сперматозоидов в 1 мл. - 100 млн.

Живые сперматозоиды - 80%, мертвые - 20%, Морфология: Нормальные головки - 62%, Патологичные головки -21%, патология хвоста - 10%, явление агглютинации - прочерк. Заключение - Нормодоосперм.

Дата и подпись лаборанта… или вернее лаборантки.

Я пришел по указанному адресу в назначенное время. Ефим уже был на месте.
- Ну чего, не передумал? - спросил он.
- Мне выбирать не приходится, - как-то неуверенно ответил я.
- Ладно, в общем если тебя там что-то не устроит, ты это никак не показывай, а то меня подведешь, - ответил он. Как я и говорил у тебя сегодня пробы. Они на тебя посмотрят, оценят что ты умеешь и т.д., но денег ты сегодня за это не получишь. Понял?
- Да понял я, - резко бросил я.
Мы поднялись на этаж. Ефим позвонил в квартиру. Мужской голос спросил "Кто там?", после чего дверь открылась. Перед нами стоял парень моего возраста, кроме семейных трусов на нем ничего не было.
- Давайте заходите быстрее, Олег Михайлович уже вас ждет, - сказал паренек и просто запихал нас в квартиру.
Это оказалась хорошо заделанная бывшая коммуналка со множеством комнат. Проходя по коридору в одной из комнат я заметил голую девку, которая позировала перед камерой. У самой дальней двери Ефим остановился и постучал. После ответа "Входите" мы зашли в комнату.
Олег Михайлович оказался солидным дядькой, немного лысоватым с изящной бородкой.
- Так ты и есть Сережа? - спросил он. Я утвердительно кивнул.
- Ефим тебе уже все передал, так что я думаю, если ты здесь, значит согласен, - сказал Олег Михайлович. Тогда не будем терять времени и перейдем сразу к делу. Машу ты наверно уже заметил, когда проходил. Кстати ей недавно исполнилось 18. Так вот, сейчас на ней покажешь все, что умеешь. Она девочка понятливая, если надо подскажет. Ну что, идет?
- Идет, - ответил я.
Мы перешли в соседнюю комнату. Маша лежала на кровати широко раскинув ноги и без тени смущения долбила свою бритую письку здоровенным искусственным членом. Камера была на расстоянии не более полуметра от ее сочащегося влагалища. Оператор подсказывал ей как лучше прогнуться, когда побольше вытащить, повращать и т.д. Мы втроем встали сзади и наслаждались этим зрелищем. Маша тем самым стала помогать себе второй рукой, засунув два пальчика себе в анус. Вскоре она стала метаться на постели и бурно кончать. Она вытащила член из влагалища, которое тихо пульсировало.
- Ну что, понравилось? - улыбнулась она, задержав взгляд на мне. А это что - новенький?
- Да, Машенька, - ответил Олег Михайлович. Ты не против, если он тебя сейчас немножко попользует?
- Пускай разденется, я хочу посмотреть на него, - ответила она.
Я понял, что пришла моя очередь потрудиться над этим телом. Внутри меня всего трясло. Я рывком спустил штаны и без лишних прелюдий направил своего стоящего друга в девкин рот. Та без лишних вопросов заглотила его и принялась усиленно ездить губами по стволу. Оператор (Гарик) принялся бегать вокруг нас выбирая углы съемки. Я повалил её на кровать и закинул ей ноги за плечи. Введя сразу три пальца в её мокрую щель, я принялся делать поступательно-вращательные движения, а языком теребил клитор. Она принялась извиваться и стонать на всю комнату.
- Ну, давай же, вставляй, - не вытерпела она.
Я вытащил пальцы и подозвал Гарика, чтобы он снял крупным планом её дырку. После поднёс свой болт к её пипке, поводил по губам, ввёл на полшишки, а затем с силой вогнал по самые яйца в жопу. Машка вскрикнула, попыталась отстраниться, но она была полностью в моей власти. Постепенно ускоряясь я нагружал её розовое очко и почувствовал как она заводится и подмахивает тазом мне навстречу. Я остановился, вытащил член и опять подозвал Гарика. Её задняя дырочка была раскрыта и тихо вздрагивала. Я ввёл два указательных пальца и максимально расширил вход, а Гарик, добавив света, сделал максимально крупный план. Закончив с попкой я запустил член в естественное для него место.
- Машенька, извини за нескромный вопрос, но можно ли в тебя? - поинтересовался я.
- Валяй, я на контрацепции, - просто и непринужденно ответила она.
Максимально ускорившись я принялся спускать в её чрево. Закончив, я слез с неё и попросил остаться в том же положении.
- Ну, а теперь Маша, усртой нам маленькое представление.
Маша поняла, чего от неё хотят. Прогнувшись она стала напрягать мышцы влагалища, и оттуда медленно стала струиться тёплая белая жидкость.
- Ну, ты вообще, зверь, - сказала Маша. У меня такого траха давно небыло.
- Я рад, что тебе понравилось, - ответил я. Как-нибудь повторим.
- Серёжа, когда оденешься, зайди ко мне, - сказал Олег Михайлович, выходя из комнаты.
Машка ушла подмываться в ванную, Гарик поспешил за ней продолжать съёмку. Я закурил и принялся одеваться.
- Ну ты брат даёшь. Вот это ты её отделал, - восхищённо сказал Фимка, когда мы остались одни. Я такого давно не видывал, только в порнухе. Ты Олегу Михайловичу понравился, я сразу заметил. Так что считай, что ты в деле.
Одевшись я постучался в знакомую дверь и вошёл. Олег Михайлович довольный сидел за столом и что-то писал.
- А, это ты? - сказал он. Заходи, заходи. Вот тебе сто зелёных за представление. Мне лично понравилось.
- Рад стараться, - ответил я.
- О следующей съёмке тебе сообщит Ефим, - сказал Олег Михайлович. Она будет примерно на следующей неделе. Так что жди звонка.

Извращенец    Я читала гораздо больше того, что есть здесь, но только ради смеха. Не увлекаюсь я подобными забавами.
А вы с какой целью интересуетесь? 

в кратце?

думал мы) на ты а вы так офицыально, кто еще и извращенец не читал и не прет ,а умственные зарисовки  на мой взгляд должны быть у всех без исключенья

все какие умные куда деваться в стране дураков)))